С винтовой лестницы открывается великолепный вид на разгорающийся закат. Фиолетовым пламенем он касается верхушек засыпающих деревьев; тут так и хочется остаться – с чашкой черного чая без сахара и хорошей книгой в компанию. Но еще лучше поговорить с автором этой книги. Нам очень повезло, ведь мы стали интервьюерами у Олега Борисовича Глушкина – знаменитого калининградского писателя, автора множества художественных произведений.

Олег Борисович, скажите, пожалуйста, можно ли писать, но не быть писателем? И как, вообще, писательство помогает по жизни?

Писать может каждый, но это не есть писательство. И тот, кто пишет и издает книги, – это еще не писатель. Писатель, в моем понимании, слишком высокое звание. Я воспитан в старом режиме, когда мы почитали классиков, а сегодня любой считает себя писателем. Я долгое время не называл себя писателем. Потому что работал всегда на заводе, в море ходил, и только когда вышел на пенсию, соизволил назваться писателем

А как вы поняли, что писательство — это ваше. Как начали?

Вы знаете, я понял это еще в школе — писал стихи. У нас была учительница географии, а город, где я родился, расположен в Псковской области на пути из варяг в греки. Представляете, Ломать (это речка) течет, варяги там ходили. И учительница проводила экскурсии для нас. Мы делали плот и плыли по пути из варяг в греки. А потом, когда кончалось путешествие, нам говорили написать сочинение. Все ребята писали по полстранички, лишь бы отвязаться от нее, а я целые тетради исписывал. У меня была тяга выдумывать все, что было и не было. Но и стихи, естественно, стихи… По молодости всегда их пишут. Но когда я только заикнулся, что хочу в университет на гуманитарный факультет, мама чуть ли не в слезах, на коленях стала умолять : «Ни в коем случае. Нужно получить профессию, которая будет тебя кормить, а писательство — это такое ненадежное дело». И я сейчас с ней солидарен, потому что человек действительно должен получить профессию, жизнь узнать. А если ты называешься писателем и что-то пишешь, но не знаешь жизнь, то вряд ли из тебя получится что-нибудь. Нужно помнить, что определение жизненного пути не всегда зависит от человека, иногда это обстоятельства. Но если есть тяга к творчеству, никуда от нее не деться, она с тобой всю жизнь.

А где вы берете вдохновение?

Вдохновение тяжело найти, оно не продается. В молодости вдохновение приходит все время. Когда пишешь стихи, то, в первую очередь, вдохновение – это любовь, какие-то чувства. В старости похуже с вдохновением, но тоже приходит, когда заводишься. Я в прозе пишу вечно длинные романы, и сложно вдохновение удержать рядом с собой. Поэтому заводишь себя, заводишься на героях, они уже в уме у тебя действуют, ходят, говорят что-то… Бывает, и ночью с ними разговариваешь. Я-то, вообще, пишу в вдохновении, жду вдохновения, поэтому мне тяжело пишется. А есть люди, которые просто говорят: «Я вот писатель, я с утра сел — и нужно написать». И они тоже правы. По-моему Носов, как-то писал, что не мог найти начало повести. Когда написал сто двадцать страниц, не мог найти начало, но потом отбросил основную часть — и пришло начало. То есть вдохновение иногда приходит в процессе работы. Но у меня другой путь, я действительно жду вдохновения. Оно приходит неизвестно как, иногда ночью вскакиваешь (у тебя уже крутился этот сюжет, эти образы крутились месяцев шесть-семь, даже год-два), а потом они сгруппировались, и ночью ты чувствуешь, что уже невозможно не написать, но это очень редкий случай. Такое вдохновение — это удача большая, когда ты садишься, как будто тебе диктуют сверху. Раньше так и было, когда от руки писал, как автомат просто, сейчас помедленнее. Набрать я не умею вслепую, поэтому смотрю еще на буквы на клавиатуре.

Что играет большую роль в деятельности писателя — талант или усердный труд?

И то и другое нужно, но без таланта невозможно. А потом, талант — это такое дело… Как определить этот талант? Я считаю, что все люди изначально талантливы. Талант есть у всех, надо его развивать. Развивать знанием, учебой, трудом. Но и труд —неотъемлемая часть. Если кто-то говорит, что быстро пишет, хорошо и легко, - не верьте, для этого нужен труд. Как Хемингуэй говорил: «Надо писать стоя, а править сидя в кресле». То есть очень долго править, вычитывать текст – вот он, труд. В музее Пушкина на Мойке на подставке для рукописей лежат его листы. Сто раз исчерканы. Если нет труда, даже у самого гениального писателя, даже по вдохновению выпалил, но это не значит, что получилось то, что надо дать читателю. Это надо быть гением, чтобы так писать. Как Ф.М. Достоевский писал, сдавал в типографию, там печатали, а потом ему в голову приходило переделать что-нибудь, да поздно.

Отличаются ли произведения писателя, пишущего ради заработка, от произведений человека, пишущего по вдохновению, от души?

Наверное, отличаются, но если ты поставил главным заработок — можешь не писать и не заставлять себя. В газетах работают черкисты, у них задача есть. Книжки, которые я дарил призерам и победителям конкурса «Янтарное перо», — они фактически по заказу, для заработка. Но это было время, когда платили гонорары писателям. Мне сказали, что хотят сделать серию о людях, которые связаны с Кенигсбергом-Калининградом. А получилось, что книжка про Милорадовича написана по вдохновению. До этого я писал о декабристах, прекрасно знал Милорадовича, и вдруг мне подсказывают, что Милорадович здесь учился, в Альбертине, и воевал в этих местах. Сегодня писатель о заработке не должен думать. И, в общем, понятно, что это (заработок) очень проблематично. Когда пишешь и у тебя получилось — это такая радость, что и денег не надо.

Если бы вы попали в прошлое, то что бы изменили?

Я бы бежал из этого прошлого. Так страшно писать под цензурой. Почему вот мама уговоривала, чтобы я литературой не занимался? Очень многие были посажены, правду нельзя было писать.

А что бы вы посоветовали начинающим писателям?

Начинающему я посоветовал бы быть упорным, если он хочет быть писателем. Писать так, чтобы открывать душу, не прятать ничего. Оставлять только правду. Вперед — и все.

Может ли человек, который пишет с ошибками, плохо знает русский, писать что-то интересное?

Я думаю, что не может. Конечно, он может рассказать интересно. Например, он вор. Сидел много в тюрьмах и может рассказать, как он крал, но написать, если он не знает грамматики, у него же не получиться. Устная речь и письменная — это разные вещи. Надо так фразу выстроить, чтобы люди читали и не запинались, а он не сможет так написать. Писатель должен отвечать за то, что пишет.

А судите ли вы книжку по обложке?

Обложки сейчас делают очень яркие. Обложки сегодня не показатель качества содержимого. Вот, посмотрите, - берет с полки старый томик А.С. Пушкина. – Обложка невзрачная, а я книгу возьму, потому что это Александр Сергеевич.

Как бы вы описали себя одним словом?

Странник. Потому что я очень люблю путешествовать, из-за этого я и пошел на флот. Страшно хотелось путешествовать. Встреча с людьми, океан безбрежный. Когда стал писателем, стал путешествовать с писателями, это очень интересно.

Вот таким выдалось наше вечернее путешествие в настоящий литературный мир – интересное, наполненное вдохновением и важными советами. Главное — не робеть перед серыми волнами холодного океана литературы, а смело коснуться мягких волн вдохновения.